О брюках и косметике

Многие утверждают, что некоторые устои и традиции в православии нужно менять. Они якобы не подходят сегодня нашему обществу. Например, если девушка приходит в церковь в джинсах — это всегда плохо.

Нет такого человека, который не согласился бы с тем, что в православной церкви что-то надо поменять. Вот только каждый это по-разному понимает. Один скажет, что надо избавиться от модернистского наследия петровской эпохи и вернуться в московскую Русь, воссоздать литургии на старообрядческий манер, безо всяких там "Литургий" Чайковского. А другой, например рериховец, скажет, что надо отказаться от веры в то, что Христос воскрес, что на самом деле Он просто "разложил Свое тело на атомы".

А отношение к брюкам никак не является устоем Православной церкви и православной веры. Это не больше чем какая-то этикетная форма на сегодняшний день. Но когда-то за этим стояли две серьезные вещи.

В брюках в старые времена порядочные люди вообще не ходили, ни мужчины, ни женщины. Так было в Древнем Риме, в Палестине, в Византии. Люди ходили в туниках. А в брюках ходили варвары, они были кочевниками, все время на лошадях, и чтобы не натирать ноги о лошадь, они обматывали их тем, из чего потом получились брюки. Когда по Константинополю шел человек в брюках, то это, естественно, был варвар, то есть не христианин, и его не пускали в храм.

Когда варвары стали христианами, этот мотив ушел, но появился другой, связанный с карнавальными переодеваниями, которые когда-то имели религиозный смысл переворачивания всего наизнанку: мужчины в женской одежде, женщины в мужской... Это своего рода языческая форма покаяния, желания жить по-другому. Но пришло христианство и принесло иные формы покаянного поведения: изменения не одежд, а сердца. Церковь хорошо понимала религиозный подтекст святочных праздников. Скоморошество было альтернативой крещения и исповеди, ибо норовило обновить жизнь без покаяния только хохмами и переодеваниями. Память об этом религиозном языческом подтексте переодеваний повлекла за собой негативное отношение к тому, что женщины надевают мужскую одежду. И тут нет дискриминации именно женщины. Неодобрение "переодеваний" касается всех. Попробуйте представить себе, чтобы пришлось бы выслушать мужчине, решившему зайти в храм в юбке!

Всем известно, что женщина без косметики непредставима, а Церковь косметику, мягко говоря, недолюбливает.

Во-первых, косметика Евангелием... предписывается: "А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое" (Мф. 6,77). Считалось, что красивые волосы — это волосы блестящие, и для этого их смазывали маслом или жиром. Но в устах Христа это не косметический совет. Это совет духовный. Наша вера и так слишком шокирующе отлична от ожиданий мира сего. Поэтому не стоит по мелочам вступать с миром в конфликт. Не стоит слишком уж старательно подчеркивать нашу инаковость: ходить в черных одеждах, застегивать верхнюю пуговицу рубашки, с выражением постоянного благочестивого ужаса короткими межхрамовыми перебежками передвигаться по улицам городов...

Значит: если в твоем окружении "принято" умеренное пользование косметикой, если оно входит в правила приличия (нормы) в той среде, где живет и работает христианин, то не стоит нарочито из нее выламываться. Кстати, святая страстотерпица императрица Александра Федоровна косметикой пользовалась...

Что же касается запахов... В древней житийной литературе есть выражение о подвижниках: "уста их дышали постом". От людей высокой духовной жизни, даже если они давно были лишены возможности менять одежду и посещать баню, не исходило неприятных запахов. Так что можно надеяться на то, что если мы станем подражать им, нам тоже не понадобятся ни шампуни, ни зубные пасты. Но если мы еще не в той мере духовного возрастания, то лучше не отпугивать от себя людей.

В итоге у меня три совета на тему об одежде и косметике. Первый обращен к женщине, которая просто проходит мимо храма. В ее утренних замыслах посещения храма не было. Но вот проходила мимо, и в сердце шевельнулось желание зайти. Одежда ее "нецерковная"... Что делать? — Зайти. Если женщина знает, что у нее такая одежда, что может вызвать нарекания прихожанок, и, тем не менее, заходит на минутку в храм ради молитвы о своих детях, то это своего рода исповедничество и юродство: готовность принять неприятности и оскорбления ради того, чтобы помолиться.

Второй совет к женщине, которая специально идет на службу. Ей я советую одеться "по-церковному". Нет, дело не в том, что если на вас будет юбка не того фасона, то Бог вашу молитву не услышит. Просто наше спасение от наших ближних, от того, какой мы оставляли след в их жизни. Ранили или исцеляли. Открою тайну: молиться трудно. Несколько часов держать свой ум в состоянии постоянной молитвенной сосредоточенности — очень трудно. Конечно, человек отвлекается. Конечно, осуждает себя за эти отвлечения. И, конечно, ищет возможности оправдать хотя бы некоторые из них. И тут вы даете ему такой прекрасно-законный повод заняться чем-то другим помимо молитвы. Мы, церковные люди, больны: молитва далеко не всегда идет "в охотку". Ну и зачем же задирать больных? Зачем давать повод ищущим повода? Зачем помогать входить во грех?

Третий мой совет — к самим прихожанам. Снова представим первую ситуацию: женщина случайно проходила мимо храма, и у нее появилась мысль о том, чтобы в него зайти. Но тут уже другая мысль остерегла ее: "Ты не так одета! Тебе туда нельзя!". Вопрос: какая из этих мыслей — от Бога, а какая — от лукавого? Кто позвал эту женщину в храм, а кто — отпугнул? Убежден, что мысль о посещении храма была от Господа, а другая пугливая мыслишка пришла "слева". Так зачем же нам-то становиться союзниками этого "левого"?

И еще нам очень важно помнить золотую формулу христианской этики: не мы терпим — нас терпят. Все мы в церкви только еле терпимы. Никто из нас не хозяин в храме. Домовладыка тут — Господь. Он позвал нас к Себе. Вспомним притчу о званых на царский пир (Мф. 22). Почетные гости не пришли. Царь тогда приказал позвать бомжей. Вот мы и есть эти бомжи. Так что не надо в церкви хозяйничать и изгонять из нее тех, кого позвал сам Владыка.

Диакон Андрей Кураев
из книги "Церковь и молодежь: неизбежен ли конфликт?"